Багровые волны - Страница 32

Утро вопреки ожиданиям было спокойным. Сектор по тревоге не поднимали. Наблюдатели и радарные посты не засекли ни одного вражеского самолета осмелившегося приблизиться к границам сектора. Капитан Мазефильд собрал летный и технический персонал в штабном домике. Молодежь уже успела вчера познакомиться с ветеранами эскадрона и особо не стеснялись, на лету впитывали демократичные обычаи боевых летчиков без казарменной муштры и кретинского чинопочитания уместного в Штабе истребительного командования, а не на полевом аэродроме.

Даниэль Мазефильд затребовал доклады авиационных специалистов и механиков. И без того все знали, что эскадрон располагает шестью истребителями на семь летчиков, включая командира. Все машины не один раз ремонтировались, но в воздухе пока держатся, драться с «мессерами» на них можно на равных. Еще один самолет числится в ремонте, хотя небо он больше не увидит. Механики сказали, что им проще не писать заявки на новые запчасти, а в двух словах сказать, что можно оставить от старой машины. Как старина Пол Хьюман сумел сесть на этом самолете, осталось неизвестным, летчика вытащили из кабины мертвым.

Совещание шло в обычном размеренном темпе. В окно светило низкое осеннее солнышко. Чарли по праву старичка развалился в видавшем виды кресле у окна и скрестил руки на груди. Доклады он слушал в пол уха, и так все давно всем известно, все всё давно знали наизусть.

За прошедшие три дня нелетной погоды на аэродроме Рочфорд не произошло ровным счетом ничего интересного. Машин не прибавилось, а с учетом этого прискорбного факта пополнение не сильно увеличит боевые возможности эскадрона. Вот если бы зазвонил телефон, из трубки донесся бы голос Черчилля, вещающий, что война окончена, нацисты и коммунисты запросили мир, тогда другое дело.

В тот момент, когда капитан Мазефильд в очередной раз представлял новичков и расписывал их невидимые невооруженным глазом достоинства, его действительно прервал телефонный звонок. Даниэль Мазефильд прервался на полуслове и прижал трубку к уху.

— Командир 54-го эскадрона флаинг-капитан Мазефильд у телефона.

На этом официальном представлении равноправное участие капитана в разговоре и завершилось. Неведомый собеседник не требовал от него, каких либо ответов. Это был монолог начальствующего перед подчиненным. Именно так можно было понять по лицу капитана. Сначала недовольная мина отвлеченного от важного дела человека. Через полминуты командир эскадрона вытянулся по стойке смирно, челюсть подалась вперед, выделилась ямочка на подбородке.

Взгляд капитана беспокойно бегал по комнате, на доли секунды останавливаясь на лицах летчиков. На лицах молодежи глаза капитана остекленели, лицо приобрело какое-то странное выражение. Такие лица Чарльз Стоун видел только на похоронах. Под конец разговора глаза командира эскадрона метали молнии. В помещении сгустилась тяжелая давящая тишина.

— Понял. Поднимаю весь эскадрон. Задача провести разведку района Дувра о результатах радировать немедленно. При встрече с транспортниками атаковать незамедлительно. Любой ценой.

Положив трубку, Мазефильд расправил плечи и заложил руки за спину. Казалось, что он при этом стал выше на целую голову.

— Парни, над побережьем в южных секторах идет бой. Немцы ночью высадили десанты. Вражеская авиация висит над плацдармами и препятствует переброске наших войск. Командование сообщает, что перевес в силах на нашей стороне. Подтягиваются свежие резервы, в том числе истребительные эскадроны из северных авиагрупп. Положение пока тяжелое. Гунны решились на рывок. Сообщается о воздушных десантах. Связь с аэродромами 10-й авиагруппы нарушена.

— Когда взлетаем, командир? — невозмутимо прогудел первый лейтенант Арчер.

— Немедленно. В бой идут: Стенли, Росс, Барнет, Мак Кевин и Стоун. Вы, ребята, остаетесь. Остальных прошу покинуть кабинет и готовить самолеты к вылету. Баки под завязку, пулеметы проверить и зарядить.

Один из молодых летчиков хотел было возразить, но метеоролог приобнял парня за плечи и вывел на крыльцо. Дождавшись, когда закроется дверь за последним человеком, Даниэль Мазефильд сел в пустое кресло и забросил ногу на ногу.

— Дерьмовые дела, парни. Никто ничего не понимает. Штабные стоят на ушах. О нас вообще забыли, пока не устроили перекличку между еще живыми. На побережье идут бои. Немцы напирают. Полковник говорит, что немцы высадили 5 корпусов, из них два танковые. Врет, конечно — Мазефильд злобно сплюнул сквозь зубы. — Нам ставят задачу разведать обстановку в районе Дувра. Связи с береговыми батареями нет. Доклады полиции самые противоречивые. Ходят слухи о немецких танках.

— Дуврские батареи — протянул Уилли Барнет.

Вслед за этими словами наступила пауза. Чарльз невольно поежился. Дуврские батареи. От этих слов веяло могильным холодом. Обрыв линий связи. Панические слухи. Неясность. Немецкие десанты. Лейтенанту на миг показалось, будто на солнце за окном набежала туча, свет померк, а из углов потянулись темные холодные тени. К горлу подступил комок.

Батареи Дувра. Знаменитая береговая крепость, оснащенная десятками морских орудий. Врезанные в береговые скалы казематы, глубокие штольни, неисчерпаемые снарядные погреба. Батареи Дувра. Ключ к Ла-Маншу. Выкованный из первосортной английской стали, замок на воротах Британии.

— Пойдемте, парни — капитан рывком вскочил на ноги — идем все вместе, вставим джерри по первое число.

В дверях Мазефильд на секунду задержался и негромко добавил: